Государство

эта работа была сделана на заказ!

список оригинальных работ( больше 100) в режиме off-line вы можете
посмотреть по адресу:

также вы найдете много учебной литературы и статей по всем предметам в
моей библиотеке on-line

содержание

введение……………………………………………………………………. 3

1. Государственная власть и интересы личности ………………………. 4

Идея правовой государственности в истории политико–правовой мысли.
………………………………………………………………………………

6

3. Понятие правового государства……………………………………….. 9

4. Принципы правового государства…………………………………….. 11

5. Россия как правовое государство……………………………………… 16

Заключение………………………………………………………………… 18

литература…………………………………………………………………. 19



введение

Человечество с древнейших времён ищет оптимальные формы соотношения
личности (как представителя и первичной «клеточки» всего общества) и
государства, сочетания их интересов. В идеальном варианте интересы
личности должны стоять на первом месте, благо народа должно представлять
собой высший закон для государства. Однако практика далеко не всегда
достигала таких высокий идеалов и обычно «останавливалась» на более
низких — выгоде для государства, отдельных слоев, облечённых публичной
властью. Ещё Аристотель выделяя два рода правления, один из которых
направлен к выгоде правителя, другой — подданных, общества. Ведь
государство, так же как и всякий иной социальный институт, можно
использовать по–разному, в различных целях. Оно может служить и
некоторым политическим группировкам, элитам, партиям, классам и т.п., но
может действовать и в интересах всего общества. В первом случае оно
выступает в роли «хозяина», во втором — в роли «слуги» общества.

То есть государство, подобно любому явлению, способно привносить в
жизнедеятельность не только плюсы (позитивные результаты —
упорядоченность, гарантированность прав и свобод человека и гражданина,
безопасность и т.п.), но и минусы (негативные последствия — бюрократизм,
произвол, злоупотребления властью, коррупцию, террор и т.д.).

С возникновением государства значительная часть оказалась
неудовлетворённой тем, что данный социальный институт использовался
вовсе не всегда в общественных интересах, что его сила, энергия, власть
употреблялись не на общее благо, а в целях узкого круга лиц, групп,
классов. В таких ситуациях государство из «слуги» общества превратилось
в его «хозяина», навязывало волю большинству, подавляло его, чинило
произвол. Подобные обстоятельства, откладывающие существенный отпечаток
на взаимоотношения человека и государства, давали весомые основания для
обозначения данных государств в Виде тираний и деспотий.

Государственная власть и интересы личности

Дело в том, что всякая власть, и главным образом государственная, не
знает собственных границ, всегда стремится к неограниченному расширению
властного пространства, что ведёт, как правило, к ущемлению интересов
личности. Ещё В.Г. Белинский предостерегал, что «ни одна страсть не
стоила человечеству стольких страданий и крови, как властолюбие».
«Каждый человек, — по Расселу, — изначально наделён двумя связанными, но
не тождественными страстями — стремлением к власти и славе. Обе страсти
ненасытны и бесконечны. Вот почему власть весьма часто развращала и
развращает людей.

Как же быть? Что противопоставить такой страсти и такой тенденции к
неограниченному расширению? С помощью чего государственную власть можно
будет упорядочить, ограничить? Люди всё больше и больше стали
задумываться над такими вопросами как сделать, чтобы государство не
превращалось из «слуги» в «хозяина», как и с помощью какого средства
направлять его энергию, силу, власть в русло общего блага, какое
противоядие можно использовать в целях минимизации произвола и различных
злоупотреблений?

На эти вопросы существуют разные ответы, широкая амплитуда мнений. Одни
мыслители считают, что в принципе ничего противопоставить такой страсти
нельзя. Так, Д.Н. Толстой писал: «Сколько ни придумывали люди средств
для того, чтобы лишить людей, стоящих у власти, возможности подчинять
общие интересы своим или для того, чтобы передавать власть только людям
непогрешным, до сих нор не найдено средств для достижения ни того, ни
другого…»

Другие исходят из того, что государственную власть вообще не надо
ограничивать. Подобные идеи характерны для этатистов (этатизм от
французского «государство»), которые всячески возвышают государство над
правом, отвергают возможность жёсткого упорядочения государственной
власти со стороны права, в результате чего, как показывает практика,
политика переходит границы рационального взаимодействия с экономикой и
другими организующими жизнедеятельность общественными системами,
происходит огосударствление социальной сферы.

Третьи, наоборот, стремятся к максимальному ограничению государственной
власти, а затем и к её полному устранению с политической сцены, вид? в
этой власти главную угрозу для свободы личности. Такие взгляды присущи
анархизму (от греческого «безвластие») — политическому течению,
провозглашающему своей целые уничтожение государства и замену любых форм
принудительной власти свободой и добровольной ассоциацией граждан. С
точки зрения анархистского типа политического сознания всякое право и
правление (правительство) есть вмешательство в жизнь общества, есть
источники всех социальных зол».

Четвёртые не столь категоричны. Они выступают, с одной стороны, против
ликвидации государственной власти, ибо без неё пока просто не обойтись,
а, с другой стороны, не могут согласиться и с теми, кто данную власть
абсолютизирует, выводит её из–под социально–правового контроля. Речь
идёт о представителях концепции правового государства, которые в
качестве средства, организующего государственную власть, называют право.
В этой связи идея правового государства выступает одной из форм
своеобразного компромисса различных идеологий, той «золотой серединой»
(мерой), к которой предлагали стремиться ещё древние мудрецы.

Именно через право было больше всего возможностей выразить и осуществить
общественные интересы, именно оно, в отличие от других социальных норм
(морали, обычаев, традиций, религиозных норм и т.п.) носило формально
определённый (письменный) характер и могло детально регламентировать
компетенцию органов государства, что облегчало контроль за его
исполнением. Все эти качества права послужили той объективной основой,
что позволило использовать его в виде своеобразного «лекарства» от
злоупотреблений властью со стороны государства, чиновничества.

Идея правовой государственности в истории политико–правовой мысли.

Идея утверждения права в общественной жизни своими корнями восходит еще
к тому периоду в истории человечества, когда возникали первые
государства. Древнейшие памятники письменности отразили процесс
имущественного и социального расслоения первобытных коллективов и
возросшую вследствие этого потребность в нормативно–властном
упорядочении общественных отношений. Они зафиксировали, как на смену
первобытной организации власти пришло государство и что само его
формирование потребовало проведения законодательных реформ, положивших
немало правовой регламентации механизма государственного управления. С
момента своего возникновения право, образом, выступает не только
инструментом воздействия на общественные отношения, но и средством
обеспечения нормального функционирования государственной власти. Для
того, чтобы упорядочить социальные отношения с помощью права,
государство должно было конституировать себя законодательным путём.

Итак, уже в древности начинаются поиски принципов, форм и конструкций
для установления надлежащих взаимосвязей, взаимозависимостей и
согласованного взаимодействия права и власти. В общем русле
углублявшихся представлений о праве и государстве довольно рано
сформировалась идея о разумности и справедливости организации
политической формы общественной жизни людей, при которой право благодаря
признанию и поддержке власти становится властной силой (то есть
общеобязательным законом), а публично–властная сила (с её возможностями
насилия и т.д.), признающая право, упорядоченная и, следовательно,
ограниченная и оправданная им одновременно, — справедливой (то есть
соответствующей праву) государственной властью. Такое понимание
государства как правовой организации публично–властной силы является
основной идеей правовой государственности.

Ещё Платон писал: «Я вижу близкую гибель того государства, где закон не
имеет силы и находится под чьей–либо властью. Там же, где закон —
владыка над правителями, а они — его рабы, я усматриваю спасение
государства и все блага, какие только могут даровать государству боги».
Сходные взгляды развивались Аристотелем: «Там, где отсутствует власть
закона, нет места (какой–либо) форме государственного строя. Закон
должен властвовать над всеми…». Согласно Цицерону, государство есть дело
народа как соединение «многих людей, связанных между собой согласием в
вопросах права и общностью интересов». Право же является, по его мнению,
необходимым конституирующим источником государственности вообще.

Идеи древнегреческих и древне римских мыслителей, воплощавшиеся в
характерных для той эпохи понятиях, не имели еще логически завершенной
формы, поэтому «говорить о становлении концепции правового государства
во времена античности — значит, делать очень большое допущение…». Однако
в условиях рабовладельческого, а затем и феодального строя они и не
имели шансов получить последовательного обоснования. Существующая тогда
действительность не могла еще дать необходимой информации для этого.

В теоретически развитом и развернутом виде учения о правовом государстве
были оформлены гораздо позже — в условиях борьбы против буржуазных
революций и утверждения нового строя. Базируясь во многом на античных
источниках, такие мыслители, как Ш. Монтескье, Д. Локк, Т. Гоббс, Ж.
Руссо, А.Н. Радищев и другие, вывели проблему соотношения государства и
права на светский уровень, освободили ее в значительной части от
религиозного мировоззрения.

В их трудах проявились стремление ввести государственное властвование в
правовые границы и отрицательное отношение к абсолютизму государственной
власти. Соответственно существенные изменения претерпело и понимание
государства. Поскольку праву отводилась роль ведущей нормативной
системы, поскольку государство предстает у данных теоретиков в виде
организации власти, признанной гарантировать собственность и права
индивидов, а также разрешать в законном порядке возникающие между ними
споры. Государство оказывалось тем самым средством утверждения
правопорядка как равновесия между частной собственностью и общим благом.
В трактовку соотношения государства и права в XVI–XVII веков были
привнесены идеи, неизвестные предшествующей общественно–политической
мысли, а именно идеи правового (конституционного) закрепления
государственного строя, единой для всей страны законности, верховенства
общих (безличных) законов и ограничения власти правительства,
субъективных прав личности, взаимной ответственности индивида и
государства.

Философская основа теории правового государства была сформулирована И.
Кантом, рассматривающим государство как «объединение множества людей,
подчинённых правовым законам» и считавшим, что законодатель дожжен
руководствоваться требованием: «Чего народ не может решить относительно
самого себя, того и законодатель не может решить относительно народа».
Учение И. Канта оказало огромное воздействие на последующее развитие
концепции правового государства. Под влиянием его идей в Германии
сформировалось представительное направление, среди сторонников которого
были Р. Моль, В. Велькер, Р. Гнейст и др. Благодаря их трудам идеи
правового государства обрели терминологическую определённость, а также
получили широкое распространение. В России данная концепция развивалась
в трудах учёных–юристов либеральной школы — Б.H. Чичерина, П.И.
Новгородцева, М.М. Ковалевского, Н.М. Коркунова, Б.А. Кистяковского.
Специальные исследования посвятили этой теме, в частности, В.М. Гессен,
С.А. Котляревский и другие.

Второе дыхание эта идея обрела в современною мире в пору развала
диктаторских, авторитарных режимов в Германии, Италии, Испании,
Португалии, колониальных империй, утверждения демократии. Концепция
правового государства в странах, кризис в их духовной жизни, в политике
и экономике (как, например, сейчас у нас в России) является орудием
борьбы за права человеке, за предоставление ему гарантий безопасности,
достоинства, творческого саморезвития.

Теория правового государства вовсе не застывшая догма. Она развивается и
сегодня, постоянно наполняясь содержанием по мере накопления в истории
человечества правовых и нравственных традиций и политического опыта.
Вместе с тем следует помнить, что в юридической науке никогда не
существовало и не существует единой общепризнанной концепции правового
государства. Она может обосновываться и разрабатываться с разных
мировоззренческих позиций, в рамках различных типов правопонимания,
отражать реалии различных национальных политических и правовых систем и
т.д.

Понятие правового государства.

В общественном сознании правовое государство означает такой тип
государства, власть которого основана на праве, им ограничивается и
через него реализуется. Но такое представление, хотя и верное по сути,
разумеется, недостаточно для адекватного понимания феномена правового
государства, представляющего собой сложную, многофакторную систему.
Собственно в правового государства можно выделить два главных элемента:

свободу человека, наиболее полное обеспечение его прав

ограничение правом государственной власти.

В общефилософском смысле свобода может быть определена как способность
человека действовать в соответствии со своими интересами, опираясь на
познание объективной необходимости. В правовом государстве в отношении
человека надо сознавать условия для его юридической свободы,
своеобразный механизм правового стимулирования, в основе которого
«дозволено все, что не запрещено законом». Человек, как автономный
субъект, свободен распоряжаться своими силами, способностями,
имуществом, совестью. Право же, являясь формой и мерой свободы, должно
максимально раздвинуть границы ограничений личности прежде всего в
экономике, сфере внедрения научно–технического прогресса в производство
и т.п. Думается, не случайно в современный период в Российской Федерации
приняли пакет приоритетных экономических законов, посвященных
собственности, земле, налоговой системе, приватизации государственных
предприятий и т.д., которые фиксируют многообразие форм собственности,
открывают для инициативы людей, дают возможность почувствовать себя
хозяевами.

Хоровую базу для отмены устаревших правотормозящих факторов создаёт
Конституция РФ 1993 года, которая в ч. 1 ст. 34 устанавливает, что
каждый имеет право на свободное использование своих способностей и
имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом
экономической деятельности». Наиболее крупные и значимые блоки
права–стимула в отношении личности (свобода, собственность, равенство и
т.д.) воплощаются в формуле «права человека», которые являются
фундаментальными в том смысле, что призваны обеспечивать первичную
предпосылки достойного человеческого существования и лежат в основе
конкретных и многообразных субъективных прав личности. Права человека,
как главное звено правового режима стимулирования для индивида, есть
источник постоянного воспроизводства его инициативы, предприимчивости,
инструмент саморазвития гражданского общества. В современный период
проблемы прав человека выходят на международный, межгосударственный
уровень, что подтверждает правомерность их приоритета над проблемами
государства, свидетельствуют об их общенациональном характере. Они всё
прочнее становятся точкой отсчёта в национальных правовых системах,
правовом регулировании.

Права человека и правовое государство, несомненно, характеризуются
общими закономерностями возникновения и функционирования, ибо
существовать и действовать подобные могут только в одной «связке». Оба
феномена (как отражено в названий) имеют в своей основе право, хотя роль
последнего для них практически прямо противоположна, но одновременно и
внутренне едина. Это свидетельствует о том, что соединяющим звеном между
человеком и государством должно выступать именно право, а отношения
между ними должны быть истинно правовыми. Именно в связывании,
ограничении правом государства и заключается сушность правового
государства. Право здесь выступает как антипод произвола и как барьер на
его пути. Ведь поскольку политическая власть (особенно и главным образом
власть исполнительная) имеет склонность вырождения в различные
злоупотребления для неё необходимы надёжные правовые рамки,
ограничивающие и сдерживающие подобные склонности, возводящие заслон её
необоснованному и незаконному превышению, попранию прав человека.

Правовые ограничений необходимы для того, чтобы недостатки властной
личности не превратились в пороки государственной власти. Вот почему
можно сказать, что правом ограничиваются не собственно управляющие
воздействия со стороны государственных структур на личность, а лишь
необоснованные и противоправные ущемления интересов граждан.

Поэтому в условиях демократии право как бы «меняется местами» с
государством: утверждается верховенство первого и оно возвышается над
вторым. Итак, правовое государство — это такая организация политической
власти, создающая условия для наиболее полного обеспечения прав и свобод
человека и гражданина, а наиболее последовательного связывания с помощью
права государственной внести в недопущения злоупотреблений.

Принципы правового государства.

Из определения правового государства выделить два главных принципа (две
стороны сущности) правового государства: 1) наиболее полное обеспечение
прав и свобод человека и гражданина (социальная сторона); 2) наиболее
последовательное связывание с помощью права политической власти,
формирование для государственных структур правового ограничения
(фopмaльнo–юридическая сторона).

Первый принцип нашёл своё конституционное закрепление в ст. 2
Конституции РФ, где сказано, что «человек, его права и свободы являются
ценностью». Правовое государство должно последовательно исполнять своё
главное предназначение — гарантировать каждому гражданину возможность
всестороннего развития личности. Речь идёт о такой системе социальных
действий, при которой права человека и гражданина являются первичными,
естественными, в то время как возможность отправления функций
государственной власти является вторичной, производной. Политической и
правовой наукой ныне в виде естественных признается система гражданских
(личных), политических, экономических, социальных и культурных прав
личности, которые содержатся во Всеобщей декларации прав человека 1948
года и других международных актах.

Второй принцип воплощается в жизнь с использованием всего следующих
способов и средств:

1) Ограничивают государственную власть сами и свободы человека и
гражданина, то есть реальное осуществление первого принципа. Права
человека положены в основу системы «сдержек и противовесов», правового
ограничения для государства, не допуская тем излишнего регулирующего
последнего в частную жизнь. «Индивидуальные права представляют вес одну
черту: они ограничивают праве государства, — писал в начале XX века А.
Эсмен. — Государство должно воздерживаться от вмешательства в известные
области, предоставляя известный простор личной деятельности…».

Нужно понять, что государство само себя никогда не ограничит (какое бы
оно не было!), что ограничить власть может только другая власть. То есть
власть государства можно ограничить всего правами человека и гражданина,
которые выступают своеобразным проявлением власти личности, волей
гражданского общества, составляют главную часть права вообще. Только
осознанием необходимости инициативного поведения в правовой сфере,
повышения юридической и политической культуры сможет стать настоящей
гарантией приоритета прав человека и гражданина, как высшей ценности,
над правами государства. Здесь будет уместным воспроизвести слова Р.
Иеринга, который отмечая, что «кто своё право, тот в узких пределах его
защищает право вообще».

2) Среди правоограничивающих мер особое место проблема разделения
властей. Её главное требование, выдвинутое Л. Локком и Ш. Монтескье в
период борьбы буржуазии с феодализмом, заключалось в том, что для
утверждения политической свободы, обеспечения законности и устранения
злоупотреблений властью со стороны какой–либо социальной группы
учреждения или отдельного лица необходимо разделить государственную
власть на законодательную (избранную народом и призванную вырабатывать
стратегию развития общества путём принятия законов), исполнительную
(назначаемую представительным органом и реализацией данных законов и
оперативно–хозяйственной деятельностью) и судебную (выступающей гарантом
восстановления нарушенных прав, справедливого наказания виновных).
Причём из них являясь самостоятельной и взаимосдерживающей друг друга,
должна осуществлять свои функции посредством особой системы органов и в
специфических формах.

Система «сдержек и противовесов», установленная в Конституции, законах
представляет собой совокупность правовых ограничений в отношении
конкретной государственной власти: законодательной, исполнительной,
судебной. Так, применительно к законодательной власти используется
довольно жёсткая юридическая процедура законодательного процесса,
которая регламентирует основные его стадии, порядок осуществления:
законодательную инициативу, обсуждение законопроекта, принятие закона,
его опубликование. В системе противовесов роль призван играть Президент,
который имеет право применить отлагательное вето при поспешных решениях
законодателя, назначить при необходимости досрочные выборы. деятельность
Конституционного Суда можно рассматривать в качестве правосдерживающей,
ибо он имеет право блокировать все антиконституционные акты.
Законодатель в своих действиях ограничивается временными рамками, самими
принципами права, Конституцией, другими юридическими и демократическими
нормами и институтами.

В отношении исполнительной власти используются ограничения
ведомственного нормотворчества и делегированного законодательства. Сюда
же можно отнести установленные в законе определённые сроки президентской
власти, вотум недоверия правительству, импичмент, запрет ответственным
работникам исполнительных органов избираться в состав законодательных
структур, заниматься коммерческой деятельностью.

Для судебной власти есть свои правоограничивающие средства, в
Конституции, процессуальном законодательстве, в его гарантиях,
принципах: презумпции невиновности, на защищу, равенстве перед законом и
судом, гласности и состязательности процесса, отводе судьи и т.д.

Кроме всего прочего фиксируются правоограничения, которые запрещают
осуществлять функции, принадлежащие по закону другому органу.
Деятельность государственных структур должна ограничиваться их
компетенцией, которая основывается на принципе «дозволено только то, что
прямо разрешено законом». Нужно, однако, учитывать, что существуют общие
ограничения (своего рода универсальная система «сдержек и
противовесов»), касающиеся всех видов республик, а есть ограничения
специфически, присущие только для президентской, либо только для
парламентской, либо для смешанной её разновидности. Так, если нам
предлагается в новой Конституции РФ 1993 года президентская республика,
то необходимо придерживаться мировых стандартов конституционных
ограничений, характерных именно для президентских республик, а не
пытаться их обходить в угоду конъюнктурных соображений. В частности,
«единоличное» право президента без согласия парламента назначить
ключевых министров и даже практически произвольно распускать
Государственную Думу выходят за рамки всех существующих в мире
конституций президентских республик.

Подобный «передел» власти в пользу президента и исполнительных структур
не уравновешивает их с законодательной и судебной властями, нарушает
систему взаимных «сдержек и противовесов», что оставляет в принципе
соблазн при удобною случае в целях восстановлении справедливости
перераспределить эту власть, в том числе и в произвольном порядке.
Поэтому в современной России принцип разделения властей только
провозглашен, на практике же он фактически не действует.

3) Федерализм тоже может внести свой вклад в дело ограничения
государственной власти. Над своеобразное государственное устройство
«федерация дополняет горизонтальное разделение власти еще и разделением
её по вертикали и тем становится средством ограничения государственной
власти, системой сдержей и противовесов». Это создаёт своего рода
«двойную безопасность» для прав человека и гражданина. При реально
действующих федеративных отношениях различные государств структуры и
ветви власти будут контролировать друг друга, уменьшить вероятность
злоупотреблений и произвола в отношений личности. Вместе с тем в
условиях сепаратизма, понятой суверенизации, в рамках неустойчивых
Федеративных отношений и национально–государственной неразберихи
«двойная безопасность» может легко превратиться в «двойную опасность»
для свободы личности, когда и со стороны центра, и со стороны субъектов
федерации происходит покушение на права человека и гражданина.

4) Еще один способ ограничения политической власти — верховенство закона
и его господство в общественной жизни. В правовом государстве закон,
принятый верховным органом власти при строгом соблюдении всех
конституционных процедур, не может быть отменён, изменен или
приостановлен актами исполнительной власти. Закон принимается либо
народам, либо депутатами, которые являются представителями всего народа
и которые выражают соответственно общественные интересы в отличие от
инструкций и приказов, принимающихся министерствами и ведомствами в
своих узко отраслевых или корпоративных интересах. Поэтому при
расхождении ведомственных распоряжений с законом должен действовать
последний.

5) Взаимная ответственность государства и личности — ещё один способ
ограничения политической власти. Еще И. Кант данную идею так: каждый
гражданин должен обладать той же возможностью в отношении властвующего к
точному и безусловному исполнению закона, что и властвующий в его
отношении к гражданину. В условиях правового государства личность и
властвующий субъект (как представитель государства) должны выступать в
качестве равноправных партнёров, заключивших своеобразное соглашение о
сотрудничестве и ответственности. Это своеобразный способ ограничения
политической власти, который нравственно–юридические начала в отношениях
между государствам, как носителем политической власти, и гражданином,
как участников её осуществления. Устанавливая в законодательной форме
свободу общества и личности, само государство не свободно от ограничений
в собственных решениях и действиях. Посредством закона оно должно брать
на себя обязательства, обеспечивающие справедливость и равенство в своих
отношениях с гражданином, общественными организациями, другими
государствами. Подчиняясь праву, государственные органы не могут
нарушать его предписания и несут ответственность за нарушения или
невыполнение этих обязанностей. Обязательность закона для
государственной власти обеспечивается системой гарантий, которые
исключают административный произвол. К ним относятся: а) ответственность
правительства перед представительными органами; б) дисциплинарная,
гражданско–правовая или уголовная ответственность должностных лиц
государства любого уровня за нарушение прав и свобод конкретных лиц, за
власти, злоупотребление служебным и пр.; ж) импичмент и т.п. Формами
контроля со стороны общественности за выполнением обязательств
государственных структур могли бы стать референдумы, отчёты депутатов
перед избирателями и т.д.

На тех же правовых началах строится и ответственность личности перед
государством. Применение государственного принуждения носить правовой
характер, не нарушать меру свободы личности, соответствовать тяжести
совершенного правонарушения.

Таким образом, отношения государством н личностью должны осуществляться
на основе взаимной ответственности. Названные способы и средства
ограничения государственной власти могут рассматриваться в
самостоятельных принципов, так или иначе развивающих и конкретизирующих
второй основной принцип. Кроме них можно выделить и другие принципы,
которые в той или иной мере вытекают из вышеприведённых и создают для
них обеспечивающий фон, Это: высокий уровень правосознаний и правовой
культуры в обществе; наличие гражданского общества и осуществление
контроля с его стороны за выполнением законов всеми субъектами права и
т.п.

Идея правового государства — есть взаимоуправления гражданского общества
и государства, предполагающая разрушение монополии государства на власть
с одновременным изменением соотношения свободы государства и общества в
пользу последнего и отдельной личности.

При всем многообразии принципов правового государства два из них всё
равно остается основными, главными, определяющими, которые необходимо
рассматривать во взаимосвязи, ибо оба они выражают две стороны сущности
правового государства. Если анализировать первую (социальную,
показывающую привлекательность, ценность идеи правовой
государственности, её самоцель) без второй (формально–юридической,
олицетворяющей собой средства достижения названных привлекательных
идеалов), то неясно, как добиться наиболее полного обеспечения прав и
свобод человека и гражданина. Если же, напротив, брать за основу только
формально–юридический аспект, тогда становится не совсем понятно, во имя
чего и ради кого необходимо ограничивать государственную власть
посредством права. Ведь такое ограничение — не самоцель. Можно его так
ограничить, что государство вообще не выполнит полноценно ни из своих
функций. И тогда тоже гражданское общество от этого ничего не выиграет,
а, наоборот, только проиграет.

Нужно отдавать себе отчёт и в том, что в условиях правового государства
право (как формальная система) может выступать в ряде случаев и как
тормозящий фактор (препятствие, помеха) социально ценным действиям
государства, не позволяющий подчас оперативно достигать определённых
позитивных целей весьма благовидными средствами. Например, разделяй
власть и создавая многочисленные ограничения для неё, мы тем объективно
связываем её активность, инициативу, маневренность, «замешанных» в том
числе и на благих намерениях, на общественных интересах, предполагаем
трудные поиски согласия, принятие компромиссных решений. Другими
словами, в сеть правовых ограничений попадают не только «плохие
поступки» государства, но и «хорошие».

Однако это, вероятно, те недостатки идеи, которые являются продолжением
её достоинств. Это — неизбежное зло, чем общество вынуждено
расплачиваться за подобное жизнеустройство и от которого не избавишься в
принципе. Сравнивая его со злом, которое причиняет обществу и личности
государство, не ограниченное правом, отдадим предпочтение всё же
первому. То есть и в данном вопросе последует древней мудрости, которая
рекомендует «из двух зол выбирать меньшее».

Идея правового государства в некотором роде носит универсальный характер
в том смысле, что она практически присуща политической и правовой
идеологии цивилизаций всех народов, участвующих в мировом метрическом
процессе.

Россия как правовое государство

Если говорить о России, то в ч. 1 ст. 1 Конституции РФ закреплено, что
Российская Федерация — Россия есть демократическое федеративное правовое
государство с республиканской формой правления». И хотя в данной статье
прямо указывается, что призовое государство уже «есть» в России,
думается, это скорее пока лишь цель, к которой необходимо стремиться.

Процесс становления правовой государственности занимает длительное
историческое время. Он совершается вместе с формированием гражданского
общества и требует целенаправленных усилий. Правовое государство не
вводится единовременным актом (даже если этот акт является
демократической Конституции) и не может стать результатом чистого
законодательства. Весь процесс должен быть органически пережит
обществом, если оно для этого созрело. Проблема здесь не только и не
столько юридическая (хотя создание совершенной законодательной системы,
способной «связать» государство, и формированию которой мы всего лишь
приступили, первостепенной важности). Необходимо коренное преобразование
социально–экономической и политической систем, в первую очередь
преобразование собственности, ибо при безраздельном господстве
монопольной бюрократической государственной собственности неизбежно
требующей жёсткой административно–командной власти, правовое государство
в принципе невозможно. Россия же в современный период находится в
состоянии кризиса, что обостряет те трудности и препятствия, которые
стоят на пути движения к правовому государству. Среди них особое
беспокойство у общественности вызывает положение в области прав
человека, рост преступности, коррупция, расцвет бюрократизма и т.п.
Уполномоченный по придам человека С.А. Ковалёв в своём докладе о
соблюдении человека и формировании правового государства в России сказал
следующее: «Ни о какой федеральной программе, ни о каком прогрессе в
области прав человека не приходится говорить, если властью и обществом
по прежнему будет стаять стеной отчуждённая от общества бюрократия,
озабоченная лишь удержанием в своих руках рычагов власти. Россия никогда
не станет ни правовой, ни демократической, если власть по прежнему
останется неким таинством, а не понятным для каждого рабочим механизмом
общих задач».

Вместе с тем нельзя думать, что чисто механическое заимствование сугубо
западных (а идея правового государства западного происхождения)
привнесёт в Россию согласие, порядок, демократию. С одной стороны,
этого, бесспорно, не произойдет, если рассматриваемые нами теоретические
конструкции не адаптировать к российской действительности,
характеризующейся невысоким уровнем политической и парламентской
культуры, правовой нигилизмом, слабостью демократических традиций и
навыков, чиновничье–аппаратным засильем, если и можно для России
признать пригодной концепцию правового государства западного образца,
то, разумеется, с целым рядом оговорок, учитывая отношение россиян к
праву, как к социальному инструменту, историческую приверженность к
сильному государству, низкую «природную» правовую активность и
инициативу.

С другой стороны, не абсолютизируя роли права, следует «реальное»
относиться и к самой идее правового государства, ибо «в действительности
политическая власть всегда стремится вырваться из правовых рамок и
«правовое государство» — это скорее идеальный тип…».

Поэтому, рассматривая современное состояние идей правового государства,
следует избегать преувеличения их роли и степени распространении.

Заключение

Таким образом, в настоящее время правовое государство выступает больше
конституционным принципом, лозунгом и не получает пока своего полного
воплощения в какой–либо стране. Ближе других к реализации данной идеи на
практике подошли, например, такие государства, как Германия,Франция,
Швейцария, США и другие. Нынешнему же российскому обществу еще далеко до
достижения идеалов правового государства, но двигаться в этом
направлении необходимо. Преодолевая различные трудности и препятствия,
Россия найдёт именно свой образ правового государства, который будет
соответствовать ее истории, традициям и культуре, что и позволит ей
стать подлинно свободным демократическим обществом.

Итак, принципами правового государства, отличающими его от государства
неправового, выступают: 1) наиболее полное обеспечение прав и свобод
человека и гражданина; 2) наиболее последовательное связывание с помощью
права политической власти, формирование для государственных структур
режима правового ограничения; 3) разделение властей на законодательную,
исполнительную и судебную; 4) федерализм; 5) верховенство закона; 6)
взаимная ответственность государства и личности; 7) высокий уровень
правосознания и правовой культуры в обществе; 8) наличие гражданского
общества и осуществление контроля с его стороны за выполнением законов
всеми субъектами права и др.

Литература

Колихин И.Ю. Идея правового государства: история и современность. СПб.,
1993;

Козлихин И.В. Право и политика. СПб., 1996;

Нерсесянц B.C. История идей правовой государственности. М., 1996;

Нерсесянц B.C. Право–математика свободы. М., 1996;

Омельченко О.А. Идея правового государства: истоки, перспективы,
причины. М., 1994;

Основы государства и права /А.В. Ильин, О.Н. Карамышев, С.П. Маврин и
др. Под ред. Н.И. Мацнева. 2–е изд. СПб., 1996. С. 15–17;

Правовое государство в России: замысел и реальность. М., 1995;

Право и власть. М., 1990;

Раянов Ф.М. Введение в правовое государство. Уфа, 1994;

Соколов А.Н. Правовое государство. Идея, теория, практика. Курск, 1994.


Социалистическое правовое государство: концепция и пути реализации. М.,
1990;

Теория государства и права. Курс лекций /Под ред. Н.И. Матузова и А.В.
Малько. Саратов, 1995;

Четвернин В.А. Демократическое конституционное государство. Введение в
теорию. М., 1993.